Параллельный мир. Тересприт - Софья Белоусова

искал вещи, которые могут нам понадобятся. Чтоб утром можно было уже отправиться, — Дин подсел к ней на кровать. — Не волнуйся, я не уйду.

Гелла немного успокоилась, прижала к себе колени и положила на них голову.

— Спасибо.

— За что?

— Ты принял удар на себя и спас меня. Но все равно это было рискованно. Все же меня он бы не убил, а тебе могло достаться еще больше. Но все равно. Спасибо. Дин.

Дин слабо улыбнулся и кивнул.

— Знаешь, я не привыкла… Спать одна. Софи всегда была на соседней кровати и… Я не могу в это поверить, — Гелла убрала волосы с лица. — Как такое возможно? Дэн… Как он мог? Зачем? Что мы такого ему сделали?

— Я не знаю. Но когда мы доберемся до него, то не отпустим, пока он нам все не объяснит.

— Ты поможешь мне?

— Глупо было рассчитывать на то, что я останусь в стороне, — вздохнул Дин, положив ей руку на плечо. — Будет очень нелегко. Но мы же справимся? Верно?

— Верно.

Он обратил внимание на ее взгляд. Такой пустой и стеклянный. Она смотрела куда-то в пол. В одну точку. Никаких эмоций. Внутри него что-то сжалось.

Дин встал с кровати и отошел.

— Тебе нужно поспать, — решил он, стаскивая одеяло с кровати Софи. — Держи. Я соберу все, что нужно. Завтра все обговорим.

Гелла взяла одеяло и легла, сжавшись. Дин отошел на кухню и принес ей стакан воды.

— Вот, — он протянул его.

Гелла выпила содержимое и вздохнула.

— Спасибо. Только я не усну. Давай лучше помогу тебе с вещами?

* * *

Гелла на кухне складывала в рюкзак еду. Консервы, сыр, немного фруктов и воды. Она захватила пару вилок, ложек и пластиковые стаканы.

— Чуть не забыла.

Она залезла в нижний ящик и взяла последнюю банку кукурузы. Гелла уже почти было положила ее в рюкзак, но передумала. Открыв баночку, она достала ложку и уселась на пол около холодильника, скрестив ноги. Когда она последний раз ела? Вечером не удалось поужинать, после тренировки сильно тошнило.

«Больше тренировок не будет» — подумала Гелла, ковыряя ложкой кукурузу.

Ей уже не хотелось есть. Поставив банку на пол, Гелла обняла колени руками. Неприятная дрожь окутала ее с ног до головы, а в горле словно застрял ком.

Теперь она бы тренировалась без остановки, если Роут был бы жив. Она бы все сделала, чтобы стать лучше и сильнее.

В свой рюкзак Дин собрал одежду, которой было не очень много, деньги и зеркало. Под кроватью Роута он нашел ножны для меча с прикрепленным к ним ремнем.

Вновь взяв записную книжку Роута, он пролистал ее. Она была полностью исписана. Вероятно, он начал ее вести еще когда не был на Земле.

Дин решил, что прочитает ее позже, и книжка отправилась туда же, куда и остальные предметы.

Когда рюкзак был собран, Дин пошел на кухню проверить, все ли собрала Гелла. Она сидела на полу и ковырялась ложкой в банке кукурузы.

— Проголодалась? — спросил он, садясь рядом. — Давай приготовим что-нибудь? Чего ты консервы эти ешь?

— Я уже съела, — тихо сказала она и показала Дину пустую банку, смотря в стену.

Он вздохнул и, взяв ее из рук Геллы, выбросил в урну. Ложку решил помыть в раковине.

— Дин?

— Да? — он повернулся.

— А где ты научился петь?

Дин поднял брови. Наверное, это самый неожиданный вопрос, который он мог услышать сейчас.

— Петь… — он замешкался и тихо хмыкнул, убрав помытую ложку в рюкзак.

Дин подошел к Гелле и сел рядом с ней на пол.

— Ты же знаешь, что родители никогда особо не интересовались, чем я занимался, — начал он. — Но если это им мешало, то они ругались. У меня был кумир. Роланд Броанвейн. Он был солистом в не очень известной группе «Ловцы снов». Помнишь, я всегда ходил в наушниках? Все детство я слушал его песни. Только наедине с музыкой, я мог чувствовать себя… Уютно, что ли. Мне хотелось подпевать. Когда ты слушаешь любимые песни, они словно погружаются куда-то в тебя. Внутри тела такая приятная дрожь и небольшое напряжение, которое хочется выпустить наружу. Но я знал, что родителям не понравится, если я буду петь. Точнее шуметь, как они тогда выразились.

Дин слегка нахмурился, вздохнув.

— И я уходил из дома. Брал с собой свой старый плеер с наушниками, который мне достался от отца. Один наушник не работал, но это было не страшно. Город был небольшой. На его окраине начинался лес. Я всегда туда бегал и сидел там до вечера. Там никогда не было людей, и я пел. Я оставался наедине со своим кумиром и его музыкой. В такие моменты я был по-настоящему счастлив. В школе со мной никто не общался. Хотя, наверное, это я старался ни с кем не разговаривать. Занятия проходили для меня быстро, и я снова убегал в лес. Даже уроки я делал там. Когда мне стукнуло тринадцать, Роланд Броанвейн разбился на автобусе вместе со своей группой. Внутри меня что-то умерло, — он слегка поежился и заметил, что Гелла смотрит на него и внимательно слушает. — Я был не самым лучшим сыном или другом. Но я был преданным фанатом. Я до сих пор слушаю его песни, когда мне бывает грустно. Или если просто хочется вспомнить, что он был хорошим человеком с потрясающим голосом.

— Ты раньше мне никогда об этом не рассказывал, — Гелла смотрела на него.

— Ты и не спрашивала, — вяло усмехнулся он.

Гелла тихо вздохнула и поджала колени.

— Я не смогу.

— Что? — переспросил Дин.

— Не смогу. Не справлюсь. Роут не успел закончить мои тренировки, я умею слишком мало. Я не смогу тебя защитить.

— Защищать тебя буду я.

Гелла подняла взгляд. Затем уткнулась лбом в колени.

— Гелла. Посмотри на меня.

Она скрестила ноги под собой и вяло уставилась на Дина.

— Гляди, — он указал на ее ноги. — Сколько у тебя ног?

— Две.

— А рук?

— Тоже две.

— Голова на месте?

— На месте.

— Ты можешь стоять на ногах, можешь взять в руки оружие. А я буду рядом, чтобы помочь и прикрыть. Что тебе еще нужно?

Гелла захлопала глазами, обдумывая услышанное. Она взглянула на ладони, на кристалл, что висел на шее. Затем вновь посмотрела на Дина.

— Ты прав, — чуть увереннее сказала она.

Дин едва улыбнулся и облегченно вздохнул.

— Хочешь послушать Ловцов? Успокаивает.

Гелла кивнула, и Дин отошел в комнату за наушниками и плеером. Усевшись рядом, один наушник он воткнул в свое ухо, а второй дал